— Заработаю. — неуверенно сказала женщина, в надежде на него уставившись. — ты, это… Не займёшь косарь? Жизнью клянусь, отдам! На хлеб нету…

Она вскрикнула, когда её за шкирку подтащили ближе к незваному гостю. Клацнула зубами, попыталась отшатнуться, но силенок не хватило, и бессильно обмякла, со страхом ожидая удара.

— Короче, слушай и запоминай. — говорил Максим тихо, но явная угроза в тоне заставила Люську присмиреть окончательно. — давай так, Люда. Я разруливаю твои проблемы с Косым, и ты ему ни хрена больше не должна. Будешь опять торговать на его точке, и вести себя подобающим образом. Не жрать пойло, не водить сюда кавалеров, дом содержать в порядке. Устраивает расклад?

Она заморгала, силясь осмыслить, не шутит ли он. Потом кивнула и осторожно уточнила:

— Хотите… Моим единственным клиентом быть?

Нелепость предположения Максима рассмешила. Она всерьез, что ли? Да у него никогда не встанет на такую, как она, хоть бы и нарядится в дорогие тряпки. Трахать бабу, которая раздвигала ноги перед ротой грязных бухариков всё равно, что сунуть член в помойное ведро.

— Ты чё, плохо соображаешь? — встряхнул Люську Максим, — я ж русским языком сказал, завязываешь с проституцией. И самое главное. Владу не трогаешь больше, узнаю, что взялась за старое, пеняй на себя. Я не Косой, понты гнуть попусту не люблю. Обидишь девочку — жди в гости моих пацанов. Они, правда, тоже брезгливые, с кем попало не трахаются, но чуток развлечься не прочь. Всей толпой.

— Макс… — раздался звонкий голосок позади, и мужчина, поймав полный страха взгляд Люськи, оглянулся.

Владка прижимала к груди пакет, набитый немногочисленной одеждой, и выжидающе смотрела на гостя. Он поднялся, хлопнул съежившуюся Людмилу по плечу, и приблизился к девушке.

— Решай сама, останешься дома, или поедешь куда. Есть где пожить?

— Нет. — нехотя призналась она, украдкой поглядывая на смиренно сидевшую мачеху.

— Тогда оставайся. Мы поболтали по душам, Людмила всё осознала. Ничё не бойся.

— Пойду… Чаю приготовлю. — промямлила Люська, бочком протиснувшись мимо них. — Владка, я же купила торт. А ты куда-то исчезла.

Девчонка закусила губу, о чем-то думая. Максим взял её за плечи.

— Короче, я тебе свой номер щас скину. Если чё, брякни мне.

Она, наконец, подняла глаза. Он улыбнулся, пригладил её спутанные волосы, пробежался визуально по хорошенькому личику. Влада сделала, было, движение, вроде собираясь обнять его, но отступила. Странно, а ведь Соболь почему-то был разочарован.

— Спасибо Вам. — прошептала она, прислонившись спиной к стене.

— Опять на «вы»?

Её губы дрогнули, но улыбка так и не появилась. Максим пошарил взглядом по спальне, подошел к книжной полке, и вырвал клочок листа из старого томика стихов. Ручка нашлась там же, он быстро черкнул цифры телефона, по которому всегда был на связи, и протянул бумагу Владе.

— Ну, я поехал. С днем рождения! Разрешишь?

Взмах ресниц, и кивок. Соболь коснулся губами её щеки, вдохнул сладкий аромат кожи. Девочка не шелохнулась, но он почувствовал, как у неё участилось дыхание. Дикость полнейшая, но и у него быстрее забилось сердце, это-то и ускорило его уход. Сев в машину, Максим опрокинул голову на спинку, закурил, и снова посмотрел на окна дома. В одном из них на ярком световом фоне неподвижно стояла Влада, глядя в темноту улицы.

Может быть, просто задумалась? Или хотела рассмотреть его в тачке?

Глава 5

Как ни старалась Владка не уснуть ночью, но усталость и пережитые волнения своё взяли. Казалось бы, еще минуту назад она сидела на кровати, подоткнув под спину подушку, читала книгу, а очнулась от громких голосов, доносившихся из-за двери. Гости в доме бывали каждый день, но, чтобы с утра пораньше, такого никогда не случалось. Люська, хоть и лишилась работы, но, протрезвев, быстренько приводила себя в порядок, и принималась за торговлю.

Паленые сигареты, которыми её снабжала приятельница Дарья, продавщица в местном табачном ларьке, расходились на ура. Чуть-чуть накинутая стоимость в глаза не бросалась, а если находились те, кто возмущался наценке, у Людмилы был один ответ — не нравится, пили в магазин и затаривайся там. До торговой точки топать надо было, добрых минут тридцать, поэтому, клиенты с «пухнувшими» ушами охотно покупали сигареты у неё.

Влада вскочила, зевая и потягиваясь, тело ломило, от недосыпа трещала голова. Кто там пожаловал-то? Разобрать, о чем говорили, было трудно, у кого-то из соседей гремела музыка в машине, и девушка решила пойти, посмотреть, что творится в доме.

Едва она отперла замок на двери комнаты, навстречу ей метнулась мачеха. За спиной у неё маялся недовольный, явно не выспавшийся участковый, и виновато отводил взгляд.

— Вот, изволили жопу оторвать от постели Её Величество! — обрадовалась Люся, рванув Владу к себе. — ну чё, Матвеич, делай всё, как полагается. Оформляй протокол, или чего там у вас надо еще. Некогда мне, на работу опаздываю. Не стой истуканом, говорю, производи официальное мероприятие по отселению.

— Какая такая работа? — озадачился он, почесав давно не стриженую голову с вихрастыми кудрями. — тебя ж Васька попер с нагретого места. Воровала, жаловался, мол, у него. Товар таскала якобы под запись, а потом платить отказалась.

Но Люську так просто сбить с намеченного курса было нелегко. При упоминании о бывшем хозяине она поморщилась, как от зубной боли, и прошипела:

— А ты мне Косого не приплетай, чай, не дура, сама с ним разберусь! Али хочешь, чтобы все жильцы в районе узнали, что ты, страж порядка, по притонам шляешься. Небось, Машка с тебя, блядуна, три шкуры сдерет, а при разводе по миру пустит! Ну, чё, Матвеич, будем вопрос решать мирно, или мне твоей благоверной нашептать, какая у тебя «служба» по ночам?!

— Да чего ты сразу к Машке. Давай, это… Без шантажа, Людмила. При исполнении я всё-таки, щас как пропишу тебе трое суток за наезд на органы власти! — сник служитель закона, забегав шальными глазками по сторонам. — сказал же, подсоблю, чем смогу.

— Что тут вообще происходит? — отпихнув Людмилу, с подозрением спросила Владка, и повернулась к мужчине в форме. — Иван Матвеевич, зачем Вы здесь?

Наконец, он соизволил посмотреть на неё. Виновато пожал плечами, и тихо произнес:

— Ты это, Владислава… Вещи собирай свои. Людмила Георгиевна заявление написала, мол, восемнадцать тебе уже, самостоятельно жить пора, а вдвоем в домишке тесно, дескать. Выписывайся отсюда по-хорошему, чего бучу поднимать-то. Всё равно ж… сама понимаешь.

Влада даже не была удивлена. Чего-то подобного она и ожидала от мачехи. Ясно же, та заставила отца переписать недвижимость на неё, и выгнать надоевшую падчерицу, было лишь делом времени. Закон, как ни крути, окажется на стороне Люськи, какой смысл препираться. Она с ненавистью взглянула на Людмилу, и кивнула.

— Хорошо, я уйду. Зачем устроила этот цирк? Сама не могла попросить меня убраться вон?

— Тебя попросишь. — хмыкнула та, нагло улыбаясь, довольная, видимо, что всё решалось без проблем. — якшаешься с какими-то отморозками, стращать мать вздумала.

— Ты мне не мать. — отрезала Влада, испытывая отвращение к этой женщине, которая растила её много лет, но так и не сумела завоевать хотя бы толику уважения к себе.

— Пасть закрой. — прошипела Люська, погрозив ей кулаком, и, резко крутанувшись к участковому, запела, — представляешь, Матвеич, заявляется ночью с мужиком втрое старше неё, а тот давай буянить. Рустика избил до полусмерти, еле ноги унёс, на меня начал прыгать да угрожать, чтобы сидела тихо, не мешала этой, — злой кивок на Владу, — развлекаться тут. Ох, горе… Вырастила на свою голову шалаву, домой прёт всяких гопников, а мать ни в грош не ставит!

— Новое поколение, оно такое. — вздохнул, поддакивая, Иван, подтолкнув девушку в спину. — им лишь бы нажраться да под градусом права качать.

— Не слушайте её, дядя Ваня. — крикнула из спальни Владка, подхватив собранный ночью кулек с остатками одежды. — пусть лучше расскажет, как сутенеров в дом таскала, меня под них подложить пыталась!